Анна Нахапетова: «Не страдаю по балетному прошлому. Счастлива, что оно у меня было»

Анна Нахапетова родилась в семье двух талантливых людей – Веры Глаголевой и Родиона Нахапетова. С самого раннего детства она снималась в кино с мамой и папой, а еще занималась балетом, закончила Московское академическое хореографическое училище. 20 лет Анна выходила на сцену Большого, а в 2016 году ушла на балетную пенсию, сменив большую сцену на камерную — в Театре Романа Виктюка.

Пожалуй, все члены семьи нашей героини знакомы читателям. И мы поговорили про каждого, но начали, конечно же, с обсуждения творческого пути самой Анны. Не знаю, как вам, а мне очень интересно, как балерина стала драматической и киноактрисой. Итак, актриса театра и кино Анна Нахапетова.

«Самое страшное для артиста балета – уход в никуда»

— Анна, вы танцевали гораздо дольше, чем играете в драматическом театре. Бывает желание станцевать, не произнося ни слова?

— 20 лет в Большом театре я молчала. А сейчас хочется говорить! (Улыбается.) Режиссеры, которые знают, что я танцую, часто хотят меня «поставить на пуанты». Но я стараюсь от этого «отползти». Да, балет — огромная часть моей жизни, но страданий по балетному прошлому нет. Я счастлива, что оно у меня было. Единственный человек, который переживает, если в драматических спектаклях я не танцую – это мой папа. Он обожает балет, видел все мои премьеры в Большом. И, как мне кажется, до сих пор не может смириться с моим уходом из балета. Это не значит, что ему не нравится то, что я сейчас делаю. Просто балет, и я в нем, всегда был для него на особом месте.  

— Неужели никому не удавалось вас уговорить танцевать?

— Режиссеры всегда стараются меня уговорить и использовать то, что я умею двигаться. И мне это, конечно, по душе — пока речь не заходит о сложной хореографии. Два года назад меня пригласили на главную роль в постановку без единого слова. Это пластический спектакль о русской музе и супруге Сальвадора Дали – Галы. Я понимала, что мне будет не просто войти в спектакль и соответствовать своему прежнему уровню: для этого нужно все время быть в форме, заниматься в классе, тренироваться. А на тот момент прошло года три, как я вообще не вставала к балетному станку. У нас есть в театре тренинги, но они направлены на другое. И я сначала отказалась, но потом все-таки дала себя уговорить… И что вы думаете: в процессе репетиций втянулась, вошла во вкус и поняла, что пластические истории тоже интересны. С огромным удовольствием продолжаю играть этот спектакль.

— Не секрет, что жизнь балерин – сплошные ограничения и запреты…

— Да, мне с детства запрещали макароны и хлебобулочные изделия. С тех пор я и не люблю, например, белый хлеб. Булочки иногда могу себе позволить, а вот взять кусок белого хлеба, намазать маслом и положить сверху сыр….

— Привычка мешает?

— Работа держит в тонусе. Не могу себе позволить распуститься: в спектаклях надо легко двигаться, там есть поддержки, когда партнеры меня поднимают, и я комплексую, если не форме.

— Были сложности при переходе с одной сцены на другую?

— У меня это произошло не внезапно — шаг за шагом я осваивала новую профессию, от спектакля к спектаклю становилась грамотнее, училась у режиссёров, с которыми мне посчастливилось сотрудничать, у своих замечательных партнеров. И это огромная работа, прежде всего над собой… Да, это было непросто…

— Ваша мама, актриса, стала режиссером. Папа, актер, стал режиссером. Не задумывались ли и вы о режиссуре?

— Может быть когда-то потом я к этому приду. Но пока наслаждаюсь драматическим театром и счастлива, что он появился в моей жизни. Я могу выходить на сцену — для артиста это самое главное…