Ефим Шифрин: «Эстрада – это призвание»
Популярный артист отметил 40-летие творческой деятельности
Ефим Шифрин – артист эстрады, актер, режиссер, певец, основатель «Ширфин-театра». Но свой юбилей – 40 лет на сцене — артист отметил в столичном Театре Мюзикла, и вечер назвал «Шифринов день». Вот уже восемь лет артист играет в этом необыкновенном театре, где можно показать все свои таланты, а у Шифрина их не счесть! Поэтому и поклонники у него — самые разносторонние: одни до сих пор любят его Люсю, которая стала одной из ярких героинь советской эстрады, другим он дорог как театральный актер, а кто-то просто отдыхает на концертах позитивного и очень харизматичного артиста, который в считанные минуты весь зал делает сценическим «соучастником». А еще – он учит идти по жизни, смеясь. Своим примером. Не знаю, как у него это получается. Но даже фразу: «Я родился на Колыме», — он произносит так, что за ней следует смех. А должны быть – слезы…
«Я родился в семье шпиона»
— История моей жизни короче, чем моя биография, но я тоже не буду ее рассказывать, иначе все уснут к чертовой матери. Я родился на Колыме, в маленьком таежном поселке, в семье польского шпиона. И вокруг тоже все были бывшие шпионы. Поэтому я их страшно боялся, каждый человек в шляпе казался мне шпионом… В конце 50-х — начале 60-х в стране была шпиономания. Но папин срок закончился, его освободили, потом реабилитировали, и нам надо было куда-то ехать. А ехать некуда: часть наших родных погибла на войне, мамина сестра продолжала отбывать свой срок… После войны все же друг друга искали, вот и мама нашла свою тетку, которая жила в Риге. И вопрос был решен: мы едем в Ригу. В 1963 году, когда мне было семь лет, мы поехали в Ригу, которая тогда казалась совершенной заграницей – все чисто так, все убрано. И на маму произвёл впечатление один эпизод, она о нем все время рассказывала, и он стал мемом, легендой нашей семьи. Парень шел по рижской улице, бросил сигарету, и за ним побежала пожилая латышка. Догнала и, сбивая дыхание, сказала: «Молодой человек, вы что-то уронили!» Он поднял сигарету и бросил ее в урну. И вот эта история про «что-то уронили» — она была про заграницу. Потому что у нас на Колыме и роняли, и плевали… Я изучил все татуировки в бане — на всех органах, которые только поддаются тату. Сейчас это модное увлечение, а в колымских банях это был вернисаж! Тогда на меня сильное впечатление произвела татуировка на ягодицах одного бывшего шпиона. На одной ягодице – кочегар с совком, а на другой – печка. И когда он двигался, я увидел первый в жизни мультик… Он шел, а кочегар – вжух! — подбрасывал уголь в печку…
«На Рижский филфак я поступил с горя»
— Я поступил в Рижский университет на филологический факультет. Поступил с горя… С первого раза меня не взяли в театральное училище — мне в голову не пришло ничего лучшего, чем прочитать монолог Ромео на вступительных экзаменах… Я говорил: «Стоит одна, прижав ладонь к щеке…О чем она задумалась украдкой? Ах, быть бы на руке ее перчаткой, перчаткой на руке…». В это время комиссия уже лежала под столом. Я так и не понял, чем их рассмешил, зато понял, что мне не надо заниматься трагедией: что бы я ни прочел, это вызывает смех… Поэтому поступил на филфак… В общем, перед вами интеллигентный человек из семьи интеллигентного шпиона. Жил в Риге, потом вернулся на родину, с одним чемоданом. Решил, что не буду больше испытывать судьбу, а поступлю в училище, где готовят эстрадных артистов. И поступил на курс Романа Виктюка в эстрадно-цирковом училище — было это в далеком 74-м году. В 78-м получил диплом артиста. И с того года, когда состоялся мой первый концерт на бабушкинской эстраде открытого парка, я веду отчет актерского времени, которому сегодня исполнилось 40 лет…
«Моя Люся почила в бозе»
— Театр в моей жизни случился раньше, чем эстрада. На третьем курсе Роман Виктюк, который вел у нас курс, взял под руководство студенческий театр Московского университета. Там до этого прошла полоса не очень удачных спектаклей, а когда пришел Виктюк, все расцвело — в театр невозможно было попасть. Я дебютировал в спектакле «До свидания, мальчики» по повести Бориса Балтера – это была «оттепельная» пьеса, и я играл роль Сашки Кригера. А потом стал артистом этого театра. И когда в мою жизнь пришла эстрада, я заметался: я не понимал, где смешным голосом говорить, а где — несмешным. И этот смешной голос — то есть, эстрадная маска — она так прилипла ко мне, что когда люди слышали меня где-нибудь на улице, то удивлялись: «Надо же, а в жизни вы совершенно по-другому говорите!» Из театра я все же не ушел – и сейчас работаю в театре. А известный всем моим зрителям персонаж Люся… Ну, что, Люся… Она умерла. Почила в бозе. Как кулинарный техникум Геннадия Хазанова. Я даже номер ее телефона не помню! Забудьте и вы про Люсю. Когда сценическая маска привязывается к артисту – ты даже спать не можешь, она тебе мешает, ты хочешь ее сорвать… А эта Люся — она на самом деле выпила у меня много крови! Почему я сегодня такой анемичный? Потому что она пила из меня кровь!
«Я люблю все новенькое»
— Мне хотелось чего-то другого. Очень хотелось! В 90-м году началась моя большая театральная карьера. Роман Виктюк ставил спектакль «Я тебя больше не знаю» в театре Вахтангова, я сыграл одну из главных ролей, и с тех пор с театром я уже не расставался… Играл и играл, меня приглашали в антрепризы… Но зарабатывал деньги я на эстраде. И даже костюм, который на мне — он куплен на эстрадные деньги, на театральные такой точно не купишь…
